24 декабря 2021
Каракåл

Рождённый под Кастором и Поллуксом,
Я обладаю сомнительным плюсом —
Анима обострена.
Анима, женская суть — ранима,
Но душа анонима под маской грима,
Для неё — обнажена.

Что же, если о духе мужского,
То он лишь в одном, но накрепко скован —
Помнишь ведь, нет ребра.
Самим им не видима, хоть ты тресни,
Слово, вырванное из песни —
Зияющая дыра.

Порой, это скважина между мирами,
И где-то со дна адское пламя
Манит своей игрой.
Порой — вокруг нарастает такое,
Что целые страны лишает покоя
Герой, недо/анти/герой.

И если “ребро” было бакулюм-костью,
То даже понятней, какою осью
Вытянута пустота,
Вокруг которой вертит нещадно,
И жажда её возбуждает жадность,
А уму не понять ни черта.

Но если принять как священность — пустотность,
Любые границы теряют плотность.

м у ж ч и н а
ж е н щ и н а
ч е л о в е к

И снова — семь нот.
Какие аккорды возникнут на этом стане?
И если звук затихает, разве же станет
Темно?..

Лишь камертон безмятежно звенит наверху
Слушай, подстраивай, слушай, когда устала.
А строй всё плывёт, уплывает, плывёт как у старой
Эрхý.

Двух наших струн (и ведь никогда — в унисон!)
Звучанье, отчаянье,
Счастье — чего уж,
Молчанье —
Будто бы сердце одно, прикасаясь плечами
Несём.

Каплей одной целый мир — оазис поя
И денно, и нощно,
Бессонно, бессменно, бессрочно,
Ты видишь мужчину во многом честнее уж точно,
Чем я.

Зачем же спросила, зачем тот вопрос прозвучал?
Лишает и веры, и силы Города морок…
Насколько могу, заземляю, расширю опору
Плеча.

Я знаю тебя с того края, где бьёт суховей,
Но может идти прямо в сердце
Израненный странник.
О грани, где ясные “нет”, расскажи о мембране
Своей?